Сeгoдня испoлняeтся 45 лeт Миxaилу Стaрoстяку — кoлoритнeйшeй личнoсти «Шaxтeрa» 90-x, любимцу трибун и душe компании. «Террикон» вспоминает некоторые яркие моменты его карьеры…

Старостяк играл правого защитника. Сказать, что он был активен — значит, не сказать ничего. Он носился по своему флангу, как угорелый, сводя с ума оппонентов не только самими этими перемещениями, но и их непредсказуемостью. Казалось, и сам он не очень-то хорошо представляет, что сделает в следующий момент. В передней линии он оказывался довольно часто, но забил за все свои 211 матчей в «Шахтере» всего однажды. Это случилось 20 мая 2001, в 23-м туре чемпионата Украины, в котором Донецк впервые реально шел на «золото». На стадионе «Шахтер» в присутствии 25 тысяч зрителей хозяева принимали аутсайдера — алчевскую «Сталь». Матч развивался так себе. В самом начале Сергей Ателькин открыл счет, но перед перерывом «Сталь» сравняла счет. Надо было спасать ситуацию. Вот тут-то и отличился Старостяк. Уже на 56-й минуте он отправил мяч в сетку алчевских ворот — и снял вопрос о победителе матча.

Но самым запомнившимся для него стал не этот матч, а выступление за сборную Украины против Франции. 6 июня 2004 на «Стад де Франс» он на своем фланге пару раз неласково встретил Тьерри Анри, после чего тот предпочел в эту зону не соваться. Ну, и с Зиданом тоже разобрался. «Он мяч получит, и все норовит меня обыграть. А я не даю – то за футболку прихвачу его, то на ногу наступлю, то просто встречу предельно жестко. Зидан кричал на меня, ругался на своем, руками машет, к судье апеллирует – а мне пофиг! Самое интересное – меня поменяли минут за 10 до конца, а Зидан нам гол забил – после подачи с углового, кажется», — вспоминал Старостяк.

Да, на поле рядом со Старостяком надо было смотреть в оба — он мог «припечатать» так, что на всю жизнь запомнишь. Костоломом его при этом нигде не считали, но кличкой «Топор» в команде наградили. Старостяк бел жесток — но это входило в его «кодекс самоотверженности», главное, что определяло его поведение на поле. Самоотверженность, умение выкладываться до конца, нежелание (а может, и неумение) рассчитывать свои силы, экономить их в том или ином моменте…

Когда речь заходит о «Шахтере» 90-х, мимо фигуры Старостяка никак не пройдешь. Он был настолько органичной частью той команды, составленной в большинстве своем из местных игроков, что даже не верилось, что родился где-то в другом месте. А на самом деле, он ведь выходец из противоположной части Украины — из села Грусятичи Жидачевского района Львовской области. Там около 200 домов и деревянная церковь 1882 года. И там тоже играют в футбол.

Начав в родном селе, Старостяк продолжил в Ивано-Франковске, куда переехал после 9-го класса, чтобы учиться в физкультурном техникуме. Транзитом через бережанский «Сокол» попал в ивано-франковское «Прикарпатье». Провел там 2 года, вышел с этой командой в «вышку», был замечен «Шахтером» и переехал в Донецк, где зацепился по-настоящему.

Все могло сложиться совсем иначе, и сейчас болельщики «Шахтера» вспоминали бы Старостяка как заклятого противника. Когда он начал блистать в «Прикарпатье», его заметили селекционеры многих клубов. В том числе — и киевского «Динамо». И не кто иной, как сам Олег Базилевич. Так об этом вспоминает сам Старостяк: «Мы переговорили. Он даже разработал мне специальную программу, по которой я должен был заниматься в отпуске, говорил, мол, тебя подпишет «Динамо». Так и подписывают по сей день».

Да, тогда, в 1995, все могло сложиться иначе. И «Днепр» им тогда интересовался, и Бернд Штанге «разведчиков» в Ивано-Франковск засылал. Но единственным, кто довел свой интерес до конкретики, оказался «Шахтер». Старостяк никогда не жалел о каких-то упущенных возможностях («Как было бы на самом деле, никто не знает. В одной команде ты можешь пребывать на ведущих ролях, а в другой можешь не заиграть, и на этом все закончится»).

Ну, и нигде не сложилась бы такая связка, как в «Шахтере», где на правом фланге рядом со Старостяком действовал Геннадий Зубов. Они были совершенно одного поля ягоды — при недостатке плавности в движениях, при дефиците какой-то изысканной футбольной пластики — как будто оба взяты из дворового футбола — оба были совершенно неукротимы. Постоянно двигаться, никогда не сдаваться, никому не уступать — таков был Зубов, и таков был Старостяк. Общие в главном, они потому и смотрелись вместе так органично.

В 1995 «Шахтер» начал обретать какие-то новые черты. Команда перешла в руки Ахатя Брагина, с ним появилась определенность, которой не было раньше, когда толком никто понять не мог, кому нужен этот клуб в Донецке. Хотя начавшийся сезон получился не очень внятным. Ни у авторитетного Владимира Салькова ничего не получилось, ни у экспериментального тренерского тандема Валерия Рудакова/Михаила Соколовского. Следующим летом в команду вернулся Валерий Яремченко, с ним — несколько опытных игроков, покинувших команду в непонятный период ее существования. С Яремченко Старостяк вполне поладил — и стал «твердым» игроком его состава.

Несколько лет назад в одном из своих интервью Дарио Срна высказался так: «Легенд в «Шахтере» много. Но лично для меня это Попов, Зубов и Старостяк». Да, уроженцу Львовщины удалось стать своим в Донецке и войти в историю клуба так, что не заметить невозможно. Для команды 90-х он был очень подходящим по стилю. Бороться и не сдаваться… Так настраивал Яремченко вой «Шахтер». Андрей Воробей, пришедший в эту команду в том же 1995, вспоминает, как невероятно дружны были тогда игроки, по крайней мере — костяк, определявший в игре все. «До сих пор вспоминаю, как мы к Топору ездили отдыхать на его дачу в Белосарайке», — говорит он.

Старостяк полностью прижился в Донецке, обзавелся семьей и большой квартирой в центре города. Тогда, в 1995, когда все только начиналось, он и предположить не мог, что так все обернется. Но в итоге, именно «Шахтер» оказался тем миром, который позволил ему стать тем Старостяком, которого мы знаем и любим.

Обсудить новость можно на страничке terrikon.com в Facebook https://www.facebook.com/terrikon

Евгений Ясенов, специально для «Террикона»